[Мойша]

История 2. Быль о реставрации фарфора и реставраторах.

Точнее, не быль, а страшилка. Жили - были на Москве реставраторы фарфора, и было их очень мало, а точнее не больше десяти. А уж работящих и старательных, и того меньше. И была к ним очередь из желающих полечить свой разбитый фарфор такая, о которой доктору Айболиту и нее мечталось. На казенной работе, казенными же материалами выполнять не казенные заказы было, по словам реставраторов, очень невыгодно. Работали реставраторы медленно, денег за работу брали много – если работать быстро, много денег могут и не заплатить, а так – работа сложная и долгая, позолотить борт блюдца меньше чем за полгода не могли, как говориться, скоро сказка сказывается, да не скоро блюдце делается.
Вот однажды некий хороший человек и говорит: «Объявилась на Москве чудо-реставратор (заметьте, не чудо - юдо), может работать быстро, хорошо и денег берет мало». Для любого дела такая работница хороша, а уж для починки фарфора и подавно! Как и водится, мы мужику тому не сразу поверили, но он показал вещички, которые она поделала. Ну что ж, попытка – не пытка. Принесли на пробу блюдце – сколото было. На удивление, работа пошла споро, и не позднее чем через неделю, блюдце было получено нами обратно в наилучшем виде, скола нет, позолота как родная, о недавней реставрации говорил только химический запах. Денег взяла, смешно сказать, 10 заморских рублей. Еще и объяснила, почему оплата за работу должна быть именно в заморских денежках – что де доченька ее любимая учит язык бусурманский, чтобы поехать за море - окиян за прынцем али королем каким, ну как водится оплачивать те уроки языку неведомого надо такими же денежками! Да нам все равно, хоть такими, хоть сякими. За такую работу меньше чем за 50 мало кто берется, а если говорить о времени, то на выполнение не меньше трех месяцев. Тут мы обрадовались, давай метать все вещи, которые в той или иной мере нуждались в реставрации. И радости нашей не было предела: работа продвигалась быстро, качественно и недорого! И так целый год.

А потом, по неведомым нам причинам, покинула наш чудо - работник казенную работу. Ушла, так сказать, в свободное плавание. Но мы не переживали, хошь - дома работай, хошь - в музее, лишь бы работалось. Первое время работалось, и неплохо, потом понадобился аванс - казенные материалы все закончились, надо свои покупать. Надо – так надо. И нам интересно поскорее готовую работу принять. А поскольку вещей в работе было около двух десятков, то и сумма аванса получилась немаленькой, а точнее четырехзначной. Да и цена на реставрацию каждого отдельно изделия за это время сильно подросла. Ну, заморских денег, для дочки же…

А здесь началось самое интересное. Как в сказке Пушкина «…девять месяцев проходит…», а вещей готовых нету. Все в работе, все сохнет, все доделывается… Ну мы люди наивные, как человеку не верить-то, для дочки же старается.

Так прошло девять(!) месяцев, и о чудо - наконец отдано три предмета, вид которых нас немало поразил. На наш резонный вопрос что это, нам было сказано, что за те копейки, что мы платим, лучше не сделать. А это были уже далеко не те копейки, о которых говорилось в начале сказочки. А вполне себе 350 - 500 тугриков за одну вещицу (почувствуйте разницу). Да и об авансе уже стало забываться за дальностью лет, за кое-что даже двойную оплату захотелось. Не было, дескать, аванса, платите, ироды, и весь сказ.

Мораль сказки: деньги на умных людей мало влияют, а дураков сильно портят. Никогда и никому не платить вперед, несмотря на все сопли, слезы и увещевания. Сделано – оплачено, и никак иначе. К сожалению, устные договоры и пожатия рук мало с кем можно практиковать. Когда дело доходит до дележа купюр иноземных, вся интеллигентность и правильность слетает, как шелуха.

А еще у некоторых мирян есть такое заблуждение, что все старое стоит бешенных миллионов, и надо тех хапуг, которые стали счастливыми обладателями этого сокровища, ободрать как липок, чтобы и нам от этих миллионов обломилось. Ан нет, други, не все то антиквариат, чему более 50 лет. Если вещь 50, 100 или 1000 лет назад не была произведением искусства, то, увы, она им и не стала. Здесь играет роль не время, а талант и мастерство. Глиняный горшок для каши или обычный чугунный утюг за много лет своей жизни так и остались горшком для каши и утюгом, со всеми вытекающими. Так что иногда вещь может не стоит ничего, ее реставрируют просто потому, что любят и ценят, но не купюрами, а для души. Бывает и такое!

Р.S. Мы ни в коем случае не жалуемся, а повествуем в качестве предупреждения другим любителям посуды порцелиновой!