[Rjnjatq]

Копорье и русских в Киев ходили воевать, и те, что с Тухачевским в 1920— поляков в Варшаву, за империю Чингисхана. В лучшем случае в наших семьях, у тех, кто не пропил, лежит часть выхода, пожалованная князем— Георгиевский крест 4-й степени, 20 граммов серебра, а чаще— медаль ’’За отвагу’’, из тех тысяч тонн, собранных с наших предков за 700 лет, переплавленного, потраченного, подаренного охране и фаворитам, отданного в откуп за разные грешки и агрессивным соседям, что б не забижали— не своё, не жалко, ещё наотбираем... Павел Петрович велел старинный многопудовый серебряный сервиз переплавить для украшения не понадобившегося ему Михайловского замка.
А всё ваше находится у вас внутри. В том числе и свобода. Свобода взять— и снять с ушей лапшу. И вместо того, что бы, давясь в очередях, лихорадочно прихватизировать свою хрущёбу и 6 соток в не самом красивом и обустроенном месте, в не такой обычно и близи от той хрущёбы, чтобы заиметь, наконец, иллюзию того, что и у вас в натуре что-то есть за душой, задумались бы, что на самом деле, из того к чему привыкли с детства, является, ну, хотя бы, правдоподобным? Мы славяне-великороссы. Наша страна самая большая. Россия— страна возможностей. Миру мир. Мы хотим, чтоб дети Чили были счастливы, как мы. А они хотят? Хотят как мы? Отчего же мы привыкли с таким пренебрежением смотреть на других? Хачи, азерботы, немчура, хохлы, жиды, чурки, робкие грузины, злые чечены... Продолжать? При мне русские из Караганды и Ташкента, которые и сами-то не очень похожи были на русских из Пскова, побеждённого Невским и Василием III, бабок которых, обозвав жёнами, любовницами и дочерями врагов народа, сослали за Можай насаждать там великорусскость, называли аборигенов зверями. А ведь они выросли в среде этих зверей, а многие— и при посредстве, маугли... А нам сознательно прививали и прививают нетерпимость к инакомыслию, инаковерию, презрение к иным традициям, чувствам, морали и законам. Так нами оченно просто-запросто затыкать периодически возникающие амбразуры. И так гораздо проще вставлять в нас шаблонированные конъюнктурные традиции, чувства, мысли, веру, мораль и законы, вынимая вялые старые протухшие и заменяя их новыми, бодрыми, недавно сляпанными...
Мы и останемся до самой смерти нашего этноса убогими чухонцами, если не сдёрнем с глаз пелену великодержавности, позволяющую кукловодам всех толков, начиная от Рюрика, заканчивая Лёней Голубковым, водить нас к нашим пропастям и сбивать с пути истинного. Вся наша великорусскость— одна из форм рабства. По-нашему, по великорусски, она зовётся холопством. А то, что мы свысока глядим на всех других, так это очень удобно для отрыва нас ото всего мира— и управления нами-оторвами.
...После смерти Александра новгородцы опять отказались переписываться, и 1264-м их снова воспитывали: надо думать безносым глаза, а безглазым носы дорезали. А потом их уже ставленники крымских ханов добивали, Иваны да Василии да Иваны, раздвигавшие рубежи подушного обложения людей на Земле. Посмотри, мой непредвзятый друг, князья, а в дальнейшем, уже господари, цари, императоры, женившиеся только на немках да датчанках, потомицах настоящих, не залешанских, варягов-викингов, дабы не портить чудью нашей породу, разве не так же, как татары выход с нас собирали? Про большевиков я молчу, те вообще фьючерсы себе приобрели на бесплатную рабсилу на веки вечные. И разве не к императору надо дозвониться на прямую линию, называемому ныне господин премьер-министр, чтоб евонный баскак-откупщик лампочку в подъезд (парадное), в парадный подъезд, короче, велел ввернуть?
Сравнительно легко шло ’’собирание ’’, а точнее обирание, земель ’’русских ’’, только тех, что бывали в составе чингисидской империи и не отвыкли от рабства. Остальных, включая Псков, Торжок и Новгород, пришлось просто уничтожать физически всех, а на их место ввозить рабов. На монгольских же землях эта работа уже была ранее проделана монголами.

[Rjnjatq]

Гомоморфный образ группы, дорогой читатель, изоморфен фактор-группе, причём, что характерно, по ядру гомоморфизма, если вы не знали. Это лемма Пуанкаре. Вопрос в другом: а на кой она нам? Что останется в нашей головушке под конец её изучения? Непосвящённому (мне, например, я тупо зачем-то задолдонил, может, и неточно) она видится набором слов, ни одно из которых непонятно. Иное дело, конечно, с посвящёнными. Математиками, историками, философами. Им ясно, наверное, что зачем. У меня лично под конец занятия, называемого у нас получением образования, осталось стойкое убеждение, что меня обманывают. Нам не преподают историю, а внушают какие-то правильные понимания её, общий, так сказать, подход, чтобы ’’общее мнение’’ себе составил— и не вякать! А уж проникновение в основы— дело специалистов, им деньги платят. Может быть там, среди разбросанных одежд покорившейся Клио, шейховских сокровищниц с артефактами, леса столов из массива гевеи и пролегает дорога к ней, к правде? А для нас, грешных, история— это религия, адепты которой не могут никогда ошибаться, т.к. ведут свою прямую и ясную линию от Гостомысла, против логики и смысла, простите уж за коломбур. Но Гостомысл— не Иисус, тоже, вполне вероятно придуманный единоутробным племянником Ваней лет через шестьдесят после Воскресения, ему то почему нельзя быть не добрым дедушкой, не злым— а обычным? Почему в русской истории действуют одни богатыри, одни Пересветы— другие Перетёмы? При этом нам внушается всеми, что мы должны не только знать, но и любить и гордиться своей историей. И тут же почему-то Пересвет (Надо думать для того, чтобы читатель поверил, а то уж больно светлый, не по временам тем мрачным, выходит геройская морда— и загордился, наконец?) отрезал Перетёме нос, выбил Перевасю глаз, выгнал брата Святополка и ещё окаянным обозвал! Вам, читатель, глаз, надеюсь, не выбивали? Это больно, а читать мои измышления вам бы было уже нечем. Стали б вы считать выбившего Святым, как вы думаете? Пошли бы ему молиться? Пожертвовали бы ему на Храм с памятником? А, это другое, говорят, это ради Руси, ради неё можно. И тебе, говорят, выбъем, если умничать не перестанешь. И другие народы про себя небылицы сочиняют, это нормально, говорят. Да нет, не нормально! Сочиняют поманеньку, не без греха, но их дорогая, я уменьшил, а нас— увеличил. Спать не буду!
Этот феномен великолепно описан, например, нашим национальным русским, кстати, и православным, бардом Галичем. Чем человек убоже, тем с большим энтузиазмом ему надо вдувать мысль о величии некого конгломерата, куда его тоже возьмут, если будет хор. себ. весть! Не зря русские интеллигенты так хотели сперва освободить, чтоб не рабами конченными себя мнили, а в дальнейшем образовать и наущить крестьян, погрязших в неведении, что сеют, пашут и мрут как мухи они не за так, как им издавна мерещится, отчего к бунту сильно склонны, — а за великорусскую идею; потом из них неграмотные же рабочие получаются. Скучно было интеллигентам быть дураками в таком узком кругу: крестьяне не в курсе по темноте, купцы— тоже, но из-за излишней осведомлённости о местных способах хозяйствования, остальные, как привилегированные, вообще книжки не обязаны читать. Но большевики решили не возиться, а всех почти крестьян и попов, и всех купцов с дворянами поголовно извели с помощью своей (ноу-хау) палочно-галочной системы, остались одни поголовно грамотные, т.е. великороссы.
Так что, это, друзья, обыкновенный шулерский развод и передёргивание. Лоху всегда надо польстить, на него не нужен нож. Вот на того, кто не поведётся, нож и пригодится. Это пропаганда, а не наука, воспитание солдат, точно так, как и Асовиахиме и Досаафе. Солдат, не шибко запоминавших имена и даты, но готовых идти и защищать ради этих, сдвинутых на трамвайную остановку дат и выдуманных персонажей, сугубо чуждые им лично интересы, интересы наследников Улуса Джучи, вталкивающих им в головы, что этот улус якобы, в далёком былинном прошлом, был побеждён с помощью таких вот солдат, как и они
Дорогая, я увеличил ребёнка

[Rjnjatq]

сегодня. А они, эти наследники, никуда не делись, не изменились, не изменили своей родине, не поменяли своей философии, не закладывали своих анд, не заменяли свою историю сказками— они всегда предавали наше, продавали нашу родину, предавали мечу и огню наши города и сёла, резали наши характерно финно-угорские носы, выкалывали наши серые глаза, изменяли нашим интересам, меняли нашу историю. Они— Чужие.
А вы читаете с детства ихние сказки, работаете на производстве и в сельском хозяйстве, ездите на дачу, гордитесь Россией, всегда бывшей непогрешимой, великой и святой и не паритесь— а они за вас потеют, сказочки вам сочиняют. А так, как человек почти всегда выбирает путь наименьшего сопротивления, то он так и делает, как ему внушили, а в голове у него тикает мина. Он то смутно помнит, азм великорос, старший брат, спаситель Европы, болгар, монголов, венгров и всех ваще, богатырь. А те из них, кто спасением недовольны— Челубеи! И получается один и тот же парадокс: мы их спасаем— а они в кусты. Спасли англичан от Наполеона— они в Крым лезут, болгар с 1828 года спасали от турок— а они о Вторую мировую к фашистам потянулись. Про украинцев, эстонцев и грузин говорить? Поляков стока раз спасали, как они живы ещё, в честь ихних усмирений триумфальные арки ставили, на коих места не хватает писать, когда их только не усмиряли, после революции, гражданской войной толком не натешившись, в 1920г. на Варшаву покатили, спасать. Все-все ведут себя неправильно, а главное, нелогично, неблагодарно, что потом их же шкурничеством объяснять приходится. Но это так только с позиции людей (нас), которых с детства напичкали сведениями о том, что у нас костей в организме больше. И во время ночи св. Варфоломея, говорят, неприятно было в одной из европейских столиц, что ж на Грозного всё валить? А Гитлер был хуже Сталина. Да не были мы с ними знакомы! В этом подвох. Нас то там не было. Нас с ними заочно знакомят, с мертвецами. И валят на них как на покойников. Приходит дядя-историк и нам поведывает, что да как. А его, к примеру, профинансировали международные сионисты— и кранты! Мы введены ими в заблуждение, не можем больше строить правильное будущее, не зная истинного прошлого. Значит, сидим и думаем про себя то, что выгодно сионистам. Или, к примеру, сионистов этих египетские жрецы воспитывали в пустыне. А мы тут теперь в их египетскую дудку дуем. И Египет, кстати, был ещё верным союзником монгольской империи Чингисхана. А мы крайние оказались. Так что побольше надо думать, пусть даже такой яркий бред, который и бредом-то не всем кажется, чем слепо верить, что великороссы существуют. А то всамдели поверишь, что может быти Святым столь отвратительная личность, какую рисует нам своя же сестра, официальная история. А где же наш сказочный богатырь?

[Rjnjatq]

Жалеть о нём не должно— он сам виновник всех своих проклятых бед,
Терпя, чего терпеть без подлости неможно.
Карамзин. Ист.Гос.Рос.
III. Страна Моксель. В коей освещается не официальный, а неофициальный взгляд на Владимирско-Суздальскую или Залешанскую историю.
Вражеский взгляд на вещи гораздо интересней и не так затрёпан, как союзный, но богатырей там и того меньше.
На свете, кроме дома Зингера на Невском и Крупы есть ещё места с книгами на русском. Мой приятель поехал в Минск и привёз контрабандой книгу Владимира Бронеславовича Белинского под названием этой главы. Она и в интернете есть, говорят.
Бог знает, когда родился наш герой. Но никак не тогда, как в гл.I.
Он родился примерно в 1228-30гг.
Росту он был маленького, 150см, с искривлённым, как у Боголюбского, позвоночником.
В 1238г., при получении его отцом великого княжения от Батыя, после смерти в Германии старшего? брата отца, Юрия Всеволодовича, ходившего туда с монголами, юный (8-10 летний) Саша был отдан в аманаты и воспитанники Батыю. Там он подружился и побратался с сыном Батыя Сартаком, который принял христианство.
В 1246 умирает отравленный отец Александра.
В 1249 году Сартак получает от отца все земли от Волги до Дона и хочет поделиться с андой Сашей.
В 1252 Александр приходит с Неврюем, воспользовавшись политическими оплошностями старшего? брата Андрея, выгоняет его и брата Ярослава в Швецию и занимает Владимирский стол.
А дальше, собственно, показания всех свидетелей и ветеранов Невской битвы сходятся. Перепись в Новгороде, где до этого он, может, и не бывавши, отрезанные носы и пр.
Так называемое татарское иго началось не столько с нашествия Батыя, сколько с того момента, как Александр предал своих братьев... Он не сделал ничего, чтобы поддержать этот дух сопротивления Золотой Орде. Требуется беспредельная щедрость сердца, чтобы назвать его политику самоотверженной.
В 1262г. вспыхнуло уже всеобщее восстание Владимиро-Суздальской земли. Выход дани остановился. Хан Сартак проиграл борьбу дяде Берке и погиб ещё в 1257г. Его брата-кровника в живых за спиной оставлять не было никакого смысла, мусульманин Берке воспользовался возможностью отправить его к общему с Сартаком Иисусу, и Александр умер по дороге из Орды, как и его отец, и очень многие родственники.
В чём же, в таком случае, увидела величие Александра Русская Православная Церковь?
Александр сделал судьбоносный выбор между Востоком и Западом. Пойдя на союз с Ордой, он предотвратил поглощение Северной Руси католической Европой и тем спас русское православие. Т.е. он, а за ним и плеяда князей северной Руси, занимались и занимаются систематическим геноцидом местного населения под патронажем РПЦ.
Православная церковь, в свою очередь, тоже сделала свой выбор в пользу безоговорочной поддержки той власти, которая в данный момент правит, и, молясь за здравие ханов, царей, императоров, секретарей ЦК, президентов и премьеров, всегда была верной помощницей, а с 1701-1711г.г. и— частью госаппарата.
РПЦ тоже, конечно, регулярно потрошили, но всегда давали отдышаться и опять
В.Б.Белинский. Страна Моксель. Смоленск. КК Посох.2009
Д.Феннел (1918-1992).Кризис средневековой Руси

[Rjnjatq]

насосаться.
Житие св. Александра Невского было впервые составлено в конце XIII века в Рождественском монастыре Владимира на основе монастырской легенды. Составитель создал образ идеального воина-князя, защитника русской земли от врагов. Дошла она до нас в несправных списках, т.к. образ дотворивался ещё до середины XVI века.
Таким образом ни в одной из водоплавательных баталий Александр не мог принять участие за наличием отсутствия и малолетством, а битвы эти были незначительными. Ипатьевский свод говорит, что в лето 6750, года битвы на Чудском озере, не ’’бысть ничтоже’’. Хроники Ордена говорят о незначительной стычке.
Но и сам Ипатьевский свод— творение Н.М. Карамзина. Он ’’нашёл’’ его изрядно запылённым в 1809 году только для одной фразы киевского князя Юрия о ’’Москове’’, а о битве не подумал, хотя Галицко-Волынская летопись могла бы и зафиксировать столь масштабное, к тому же победоносное событие. Ну, ничего, об Иисусе современные ему историки тоже не писали, зато последующие дописали за них даже через чур много.
Таким образом, наш герой превращается в антигероя, подготовившего монголам кормление ещё на 448 лет!!! Именно столько платили дань Сараю, а после Бахчисараю, от начала его княжения до 1700г. А потом— шабаш! Потом весь выход подушной подати стали себе оставлять, а не только то, что у татарвы украли! А принцип её сбора свято хранили и обороняли от посягательств местных. Ни 1861, ни 1917 и 1956 годы ничего не поменяли в представлении князей о выходе. И регистрация не признаёт Юрьев день, вслед за пропиской. И потому назвались не по нашему: Царь (Кесарь), тот, что Хану платит, а по-ихому— Амператор, кто, как взрослый, сам себе голова, а потом, чтобы всех окончательно запутать и запугать— какой-то Генеральный секретарь, I класс табели о рангах!
Таким образом, Церковь, молившаяся за здоровье Царя (Хана), в 1547г. канонизировала и его наместника на Руси, Искандэра Чингизида, назвав его для нас, грешных, Александром Ярославовичем Невским, так благолепее.
И на вражий взгляд наш герой что-то опять не вышел нисколько краше, всё на сказочного богатыря не похож, ой, не похож, ой халтура!
СИЭ, Т.5, с.553
И.В. Рюрикович меняет профессию

[Rjnjatq]

IV.А нам то Что делать? В ней уже совсем распоясавшийся автор, которому прискучили чужие истории, натворил своих и сотворил богатыря.

—Тише! Он будет говорить.
—Я устал. Хочу домой.
Форест Гамп.
Вот Тебе раз! Как жить то теперь, Россияне? Это что ж деется? А петровская Лавра? А кошмарный памятник? А орден? Как же мы без героев-Пересветов-мордвы? Без Муромцев-финнов-то мы что?
Осиротели. Вернись, князь батюшка, мы тебе и отрезанные Карамзиным носы простим!
Ну да ладна! В сказках всё ведь можно. А раз пошла такая сказка, наденьте голову.
Once, upon a tame... а не было носов, читатель. Натурально, обошлись новгородцы, помиловал князь Александр. Переписал тока— и помиловал, как Малюта Филиппа святого; попросту соврал Карамзин, поздравляем вас, гражданин, соврамши.
И сына Васи не было. Вася! Васька! Он Ваську убил, помните? Я жить не буду!
И вообще, почему бы 10-летнему мальчонке не потрепать понарошку шведского дядюшку? На струги шведские и не въехати ли нам, пацаны, на резвых понях? А Биргера ткнуть в ухо владимирской свистелкой— а он, кто? Королька, папой мазанного, зять, нехрен взять, а я и Рюрику потомок— и Чингисхану правнук! И смотреть с друганами, весело гогоча, как они в струги свои взапуски прыгают, отчаливая. А через пару годиков уже мона всыпать и немецко-эстским лыцарям под латы русского перцу. И смотреть с друганами, весело гогоча, как там 400 человек в богатом убранстве, в латах, на конях, барахтаются в воде, прикольно махая деснами и шуями и крича что-то на смешном каркающем языке варваров. А Ипатьевский свод справим. Эту ересь про ’’не бысть ничтоже’’ вырвем, напишем: ’’бысть битва, бысть, ещЁ как бысть, до сих пор тошно!’’, но без буквы ’’Ё’’, еЁ при Екатерине II придумали, правда, свод, может быть, тоже...
На весь тринадцатый век, читатель, 30 единичных (по одной-две стр., значит, поменьше малость, чем летописный свод) русских подтверждённых письменных памятников. Карамзин, по мнению Белинского (не Владимира) Виссариона, ’’совершил подвиг не столько в качестве исторического, сколько в качестве превосходного беллетристического (мой курсивчик!) таланта. В его живом и искусном литературном рассказе вся Русь прочла историю своего отечества... ’’ Между строк, взявши смелость за Виссариона Григорьевича добавлять, скажем: между строк,— а прочла, уж кто что понял.
Ты, о талантливейший из читателей, тоже можешь что-нибудь написать на ту же тему. Пиши, вся Русь зачитается. Но помни: без вольнодумства и ереси! А то у нас для вас тут нэт других писателей, как ты помнишь, береги себя.
Начнём, но придётся молиться, не благословясь, не благословят тут нас, слишком большие деньги делаются на образе, вернее безобразии этого святого:
Время сохранило нам облик нашего героя. Рыжим он, правда, не бывал, а мальчишкам
Богомолов. Момент истины.

[Rjnjatq]

бы что-нибудь отрезали лишнее, начни они дразнить сына царя.
Говорят, и мы доподлинно знаем, что не врут, что был он типический, рослый (прямая сажень) красавец-монгол, настоящий акыновский батыр. Он лучше всех в своем Улусе Джучи боролся в ихнюю древнемонгольскую борьбу, родоначальницу нашего дзюдо, забыл, как называется, земли касаться нельзя, только стопами, скакал на коне и рубил кривой татарской саблей, изображение его было потом на денгах его потомков, называемых мечевой копейкой. В возрасте 10 лет он спас десятилетнего Сартака, сына местного хана Батыя от дикого кабана на охоте, сам при этом сильно пострадав, сломав позвоночник. За это Сартак сделал его кровником, братом-андой. Заметили, я вам богатыря нашёл? И героя тоже. Они жили себе неразлучно на своей милой родине, в городе Сарае, и не было юношей, дружнее и красивее этой пары. Они даже, наслушавшись местного православного священника, оба приняли христианство восточной ветви, ибо свобода совести— монгольское ноу-хау. Потом они, достигнув 16-летия, женились. Сартак-то, наверное, неудачно, а Искандэр— выгодно и приятно: на аманатке из рода Рюриковичей, княжне Ярославне, с которой он виделся во время службы, сам, с братом, играя отроков в ’’пещном действе’’. Время не донесло до нас её образ, но нам с неё воду и не пить. Важно, что её отец, занимая немалую должность баскака-откупщика дани для Батыя, как их тогда называли, великого князя или Бабай-Аги, в Залешаньи, в деревянном, обнесённом земляным валом посёлке городского типа Владимире, полюбил молодого зятя, как сына, а, так как отец Сашеньки погиб во время похода на Киев, усыновил его по всей форме.
Александр воспользовался ситуацией, когда мать Императора дала тестюшке поесть из своих рук. Его тело посинело, а Саша стал собираться в дорогу, но анда ему объяснил, что так не делается, надо ещё разобраться с дядей и старшим деверем Андрюшей, всему своё время, добавил он философски.
И вот, когда дядя умер, странно синея, а Андрей Ярославич прислал малый выход, очевидно заборзев, Сартак дал Александру в подручные Неврюеву рать...
Сартака убивает дядя Мунке, ставленник и друг его отца Батыя, что странно и не вяжется, но у господ историков и того хуже. Александр едет получить ясак на весь Улус Джучи, но тело его синеет...
Если середина XVI века— время появления святых, то начало XXI— неверных! Верить-то нам давно уже не во что. Во всяком случае, кто видел хоть разок, с каким деловущим видом отправляют службу отмобилизованный РПЦ служивый люд, тот поймёт для каких надобностей созданы святые, подобные А. Невскому, А. Боголюбскому, Г. Жукову, Б. Ельцину... Закассандрился, простите.
Я не знаю, как вам, коробит ли вас от таких, других, измышлений на заданную тему, или вы уже ко всему в школе привыкли, а мне— ндравится! Поклонимся же нашим историкам, которые и из под железной пяты татаро-монголов смогли оставить нам крупицы драгоценной истины, рассыпали их тут и там среди страниц подцензурного словоблудия, верно подумав: ищущий да обрящет. Этого напрямую не смог бы написать Лев Николаевич Гумилёв, вдруг и считая что-то подобное, но его отца расстреляли, а самого, возможно, смогла выручить только мать, которой для этого пришлось писать ’’Славу Мира’’: ’’И благодарного народа Он слышит голос: ’’Мы пришли сказать: — Где Сталин— там Свобода, Мир и Величие Земли!’’ Зато он смог написать по-другому: ’’У древних монголов бытовал трогательный (курсив, извините, мой) обычай братания. Мальчики или юноши обменивались подарками, становились андами, названными братьями. Побратимство считалось выше кровного родства, анды— как одна душа: никогда не оставляя, спасают друг друга в смертельной опасности. Этот обычай использовал (тварь!) Александр Невский. Побратавшись с сыном Батыя, Сартаком, он стал как бы (глумился ещё) родственником хана и, пользуясь этим ( а что, ради великорусской идеи и не то можно, не так ли, дорогой

[Rjnjatq]

читатель?), отвёл многие беды от русской земли.’’ Для тех, кто умеет читать и не питает иллюзий насчёт устройства нашей жизни, тут всё яснее ясного: пелёнки Шепелявого заполоскали.
Подонок он, что наш святой— что ваш коллаборационист, и больше ничего— а мой монгол— просто хороший трогательный паренёк, м. сказать жертва, как дядиного— так и дядей-историков произвола. Только бы не коза!
Л.Н. Гумилёв. В поисках несуществующего царства.
Гардемарины— вперёд!
Волшебная лампа Алладина